Вниманию читателей предлагается книга английского юриста Уильяма Уильза, в которой он объясняет основные положения теории косвенных улик и показывает, что косвенные улики могут быть более убедительными, чем прямые доказательства. Автор рассказывает о признаках, или уликах, вообще; рассматривает обстоятельственные признаки, или улики, приводит их существенные отличительные черты и классификацию. Отдельная глава посвящена рассмотрению обстоятельств, представляющих нравственные признаки виновности (пользование плодами преступления вскоре после его совершения, отказ от дачи объяснений, скрытие, уничтожение и подделка признаков преступления и т.д.). Исследуются также предположения и косвенные улики, говорящие в пользу невиновности. Представлена общая теория доказательств, относящихся к составу преступления. Для иллюстрации излагаемого материала в работе приводятся примеры применения теории косвенных улик на практике и разбираются конкретные случаи.
Книга, написанная около полутора веков назад (первое русское издание вышло в 1864 г.), будет интересна прежде всего историкам права, а также криминалистам, психологам, правоведам, адвокатам и широкому кругу читателей.
Предисловие (отрывок)
Одно изъ самыхъ существенныхъ началъ, принятыхъ въ основанiе ожидаемой нами судебной реформы, заключается въ томъ, что вопросъ о виновности или невинности подсудимыхъ будетъ разрешаемъ "по внутреннему убежденiю, основанному на совокупности обстоятельств-!", обнаруженныхъ при производстве следствiя и суда" (Основ. Полож. ч. II, ст.8). Такимъ образомъ искуственная теорiя формальныхъ доказательству служащая необходимою принадлежностью нынешняго следственнаго процесса, совершенно отменяется, и определенiе виновности или невинности предоставляется свободному обсужденiю лицъ, призванныхъ къ отправленiю правосудiя. Само собою разумеется, что это начало, составляющее наиболее существенное основанiе реформы, должно иметь важное влiянiе и на самые способы доказательствъ по уголовнымъ деламъ. При существовали известной таблицы, определяющей качество и количество уликъ, необходимыхъ для удостоверенiя виновности, въ судебной практике естественно преобладаютъ прямыя доказательства, какъ напр. собственное признанiе и показанiя свидетелей-очевидцевъ самаго факта преступленiя, потому что они весьма просты и скорее поддаются числовому определенiю. Что же касается до косвенныхъ уликъ, представляемыхъ обстоятельствами дела, то, при этомъ порядке судопроизводства, оне не могутъ иметь болынаго значенiя. Такъ какъ обстоятельства жизни безконечно разнообразны, то доказательная сила ихъ не можетъ быть определена какими либо формулами, а самый порядокъ следственнаго, тайнаго и письменнаго суда не допускаетъ свободнаго обсужденiя обстоятельствъ дела по совести. При отсутствiи гарантiй, представляемыхъ обвинительнымъ порядкомъ судопроизводства, основаннаго на началахъ устности и гласности, такое право повело бы къ неограниченному произволу судей. Присутственное место, решающее дело на основанiи письменнаго производства, безъ обвинителя и публики, не можетъ быть названо судомъ въ строгомъ смысле этого слова. Оно занимается не столько нравственною стороною человеческихъ деянiй, сколько счетомъ представленныхъ уликъ. Такимъ образомъ отправленiе уголовнаго правосудiя становится чемъ-то въ роде механическаго счетоводства. Совсемъ другое дело -- при обвинительномъ и гласномъ судопроизводстве, когда вопросъ о виновности или невинности подсудимаго решается по внутреннему убежденiю судей. При этомъ порядке, судебныя доказательства, по большей части, должны состоять въ косвенныхъ уликахъ уже потому, что прямыя доказательства преступленiя являются редкою случайностiю, тогда какъ косвенныя улики представляются въ каждомъ деле, какъ необходимая принадлежность всякаго обвиненiя. Значенiе косвенныхъ уликъ въ будущемъ нашемъ судопроизводстве заставляетъ насъ обратить серьозное вниманiе на доказательства этого рода, которыя наименее известны въ нашей судебной практике. Такъ какъ определенiе виновности или невинности подсудимыхъ въ самыхъ важныхъ уголовныхъ делахъ будетъ зависеть отъ лицъ, не получившихъ юридическаго образованiя, то мы нуждаемся въ элементарномъ сочиненiи, въ которомъ главныя основанiя теорiи косвенныхъ уликъ были бы объяснены наглядно и удобопонятно, по крайней мере для лицъ, получившихъ некоторое общее образованiе. Въ видахъ удовлетворенiя этой насущной потребности, мы старались найти сочиненiе по этому предмету, наиболее подходящее къ нашимъ требованiямъ. Принимая въ соображенiе, что начала, принятыя въ основанiе нашей судебной реформы, ближе всего подходятъ къ англiйской системе судебныхъ доказательствъ, мы обратились къ англiйской литературе и избрали сочиненiе Уильза именно потому, что этотъ предметъ изложенъ въ немъ наиболее популярно и объясненъ множествомъ примеровъ изъ судебной практики. Книга Уильза представляетъ единственное сочиненiе, которое можетъ служить элементарньшъ руководствомъ для лицъ, не получившихъ спецiальнаго юридическаго образованiя и готовящихся къ исполненiю обязанностей присяжныхъ заседателей и поверенныхъ по уголовньшъ деламъ. Прежде всего надобно заметить, что она исключительно посвящена наглядному объясненiю теорiи косвенныхъ уликъ, тогда какъ все другiя англiйскiя сочиненiя о судебныхъ доказательствахъ заключаютъ въ себе научное и историческое изложенiе целой системы доказательству которое, по большей части, можетъ интересовать однихъ спецiалистовъ.
Улики, основанныя на обстоятельствахъ, разнообразны, какъ самая жизнь. Въ действительной жизни редко бываютъ случаи, въ которыхъ все обстоятельства были бы совершенно сходны между собою. Совокупность обстоятельствъ каждаго отдельнаго случая представляетъ особую группу уликъ или признаковъ, которая по большей части не имеетъ себе подобной. Между темъ значенiе каждаго отдельнаго обстоятельства, составляющего признакъ виновности или невинности, основывается не столько на самомъ Факте, представляющемъ улику, сколько на отношенiи, которое оно имеетъ къ другимъ обстоятельствамъ того же случая. Поэтому сила уликъ, основанныхъ на совокупности обстоятельствъ дела, не поддается никакимъ законодательнымъ формуламъ и можетъ быть определяема только конкретнымъ обсужденiемъ каждаго случая съ помощью техъ соображенiй, которыя употребляются при выводе всякихъ заключенiй изъ обстоятельствъ действительной жизни. Вследствiе этого, для правильнаго обсужденiя совокупности уликъ, представляемыхъ обстоятельствами уголовныхъ случаевъ, необходимы более всего знанiе жизни и некоторая опытность въ делахъ этого рода, которая дается исключительно судебною практикою и изученiемъ замечательныхъ уголовныхъ делъ. Человекъ, никогда не присутствовавшiй при производстве уголовныхъ следствiй и не имеющiй никакихъ сведенiй по этой части, легко можетъ положиться на такiя улики, которыя наукою и судебного практикою давно уже признаны не имеющими никакого значенiя, или не доверять такимъ доказательствамъ которыя не возбуждаютъ никакого сомненiя. Само собою разумеется, что мы богаты общежитейскимъ опытомъ не менее всехъ прочихъ наррдовъ, но нельзя не признаться, что мы не имеемъ никакой опытности вь уголовныхъ делахъ. При тайномъ и письменномъ порядке судопроизводства, не только постороннiя лица, но даже и самые блюстители правосудiя, за исключенiемъ следователей, не могли близко знакомиться съ обстоятельствами уголовныхъ делъ, которыя ими обсуждались. При письменномъ производстве уголовныхъ следствiй нетъ никакой возможности записывать и доводить до сведенiя суда все мельчайшiя подробности дела. Такая работа потребовала бы въ десять разъ более времени, нежели имеютъ наши следователи. Очевидно, что при этомъ порядке судопроизводства они поставлены въ необходимость выбирать и записывать изъ показанiй и собственныхъ наблюденiй только то, что имъ кажется важнее. Такимъ образомъ, до сведенiя суда доходятъ лишь те обстоятельства дела, которыя следователи считаютъ нужнымъ сообщить. Притомъ, за исключенiемъ небольшаго количества процессовъ, печатающихся впродолженiи несколькихъ последнихъ летъ въ журнале министерства юстицiи, судебиыя дела у насъ никогда не обнародовались, вследствiе чего наше знакомство съ отечественною уголовной) практикою ограничивается однимъ личнымъ опытомъ, который не можетъ доставить болынаго запаса сведенiй. Между темъ для правильнаго обсужденiя обстоятельствъ, составляющихъ судебныя улики, непременно требуется знакомство съ большимъ количествомъ уголовныхъ делъ. Одинъ известный американскiй юристъ весьма справедливо говорить следующее. "Прiобретенiе познанiй не ограничивается темь результатомъ, что мы узнаемъ известные Факты, но сверхъ того расширяетъ нашъ умъ на будущее время, делаетъ его более способнымъ для дальнейшаго усвоенiя истинъ и освобождаетъ его отъ многихъ предразсудковъ, свойственныхъ людймъ, которыхъ сведенiя ограничиваются теснымъ пределомъ собственнаго наблюденiя въ действительной жизни людей не бываетъ ничего несовмесгнаго. Каждое событiе действительна мiра занимаетъ известное место въ огромной комбинацiи обстоятельству представляемой человеческою жизнiю. Каждое происшествiе бываетъ следствiемъ предыдущаго событiя, тесно связано со всеми другими происшествiями, совпадающими съ нимъ по времени и месту, а часто и съ происшествiями, имеющими место въ отдаленныхъ странахъ, и бываетъ, въ свою очередь, причиною тысячи другихъ событiй. Во всехъ действительныхъ явленiяхъ существуетъ совершенная гармонiя. Поэтому, едва ли возможно выдумать такую исторiю, которая, при ближайшемъ соображенiи ея со всеми современными событiями действительной жнзни, не могла бы быть опровергнута. Вследствiе этого, люди, получившiе серьозное научное образованiе или развитые долговременнымъ опытомъ и близкимъ знакомствомъ съ людьми и житейскими делами, могутъ съ полною уверенностью и быстротою, почти доходящею до наглядности, различать истину отъ лжи въ самомъ разсказе, не принимая даже въ соображенiе личныя качества разсказчика. Такимъ образомъ Архимедъ могъ бы поверить разсказу объ удивительной силе паровыхъ машииъ, который его невежественные сограждане непременно сочли бы невероятнымъ. Точно также опытный судья можетъ нечаянно обнаружить несправедливость свидетельскаго показанiя, которому легко поверитъ судья неопытный и несведущiй. Если мы полагаемъ, что въ этихъ случаяхъ умъ человека прiобретаетъ новую силу, то ее можно приписать единственно опыту и наблюденiю.
Издание: обложка.
Параметры: формат: 60x90/16, 272 стр.
