Мадригал, Г. Шютц - SYMPHONIAE SACRAE, Семь слов SWV 478

Мадригал, Г. Шютц - SYMPHONIAE SACRAE, Семь слов SWV 478

Альбом: 1 пластинка
Размер: 12" (гигант)
Запись: 1980 г.
Тип записи: стерео
Оборотов в мин.: 33
Состояние (диск/конверт): очень хорошее / очень хорошее
Производство: Россия
Фирма: Мелодия

Г. ШЮТЦ (1585—1672)

Сторона 1
SYMPHONIAE SACRAE
Ich werde nicht sterben (том II № 6), SWV 346 (5.18)
Ich danke dir, Herr, von ganzen Herzen (том II № 7), SWV 347 (5.12)
Meine Seeie erhebt den Herren (том II № 4), SWV 344 (8.25)
О quatn tu pulchra es (том I № 9), SWV 265 (4,52)

Сторона 2
Veni de Libano (том I № 10), SWV 266 (4.22)
СЕМЬ СЛОВ SWV 478 (22.34)

На немецком (1—3, 6) и латинском (4, 5) языках

Л. Давыдова, сопрано (1, 2)
Л. Пятигорская, меццо-сопрано (3)
Б. Яганов, тенор (4, 5)
Е. Аргышев, баритон (4, 5)
Детский хор студии «Весна»
Художественный руководитель А. Пономарев (6)
АНСАМБЛЬ «МАДРИГАЛ»

Звукорежиссер П. Кондрашин.
Редактор И. Орлова

На лицевой стороне конверта: Кодде. Концерт

Один из наиболее значительных представителей европейского музыкального барокко в XVII веке, величайший предшественник Баха в Германии Генрих Шютц родился в 1585 году, по интересному совпадению, ровно за сто лет до Баха. Мальчиком он пел в придворном хоре. Его выдающиеся музыкальные способности были замечены ландграфом, и в 1609 году он был отправлен для продолжения образования в Венецию, где три года занимался у Джованни Габриели, вернувшись в Германию только после смерти своего учителя. В Италии Шютц застал музыкальные события величайшего значения: рождение оперы (в 1609 году Монтеверди опубликовал партитуру «Орфея»), начало развития инструментальной музыки, первые опыты в стиле «кончертато» (ансамбли, в которых «концертирующие» инструменты соперничали в виртуозности с певцами). Насколько сильным было впечатление Шютца от итальянского «нового стиля» (stile nuova), можно судить по тому, что, будучи уже зрелым художником, в 1628 году он совершает вторичное «паломничество» в Венецию, чтобы встретиться с Монтеверди и «просветить и развить ум свой», как объяснял он сам.
С 1617 года до конца жизни (1672 год) Шютц занимал пост капельмейстера у курфюрста Саксонии в Дрездене, хотя нередко в трудные для Германии годы Тридцатилетней войны эта должность оставалась за ним только номинально; он много ездил, в частности, неоднократно работал в Копенгагене.
До нас дошло мало светских сочинений Шютца. Следуя сложившемуся в Германии обычаю облекать все значительное, все «серьезное» в формы литургической музыки, Шютц сосредоточил основные свои творческие интересы на произведениях для церкви. Под влиянием реформаторского творчества Монтеверди Шютц переносит в свою церковную музыку новейшие достижения светского итальянского музыкального искусства — ариозно-речитативный оперный стиль, технику концертирования, приемы мадригального письма, инструментальные интерлюдии.
Symphoniae Sacrae (Духовные симфонии) — произведения для смешанного вокально-инструментального ансамбля и basso continuo (орган), написанные Шютцем на тексты священного писания для исполнения в церкви. Само название «духовная симфония», заимствованное Шютцем у Габриели, подразумевало присутствие в этих композициях небольших вставных инструментальных разделов, исполняемых без участия певцов —- «симфоний».
Свойственный Шютцу редкий дар сплавлять стилистически разный материал в глубоко индивидуальную манеру, значительность музыкальных высказываний, страстность тона проявились в его духовных симфониях в полной мере.
Первая серия произведений под этим названием, написанных на латинские тексты, была сочинена композитором в 1628 году, во время его вторичного пребывания в Венеции, в городе, где в это время Монтеверди создавал свой «взволнованный» стиль. Двухчастный цикл «О quam tu pulchra es», «Veni de Libano» на текст из «Песни песней» пронизан пылкой восторженностью любовного чувства. Начальная строфа «О quam tu pulchra es» («О, как ты прекрасна!»), постоянно возвращаясь, становится рефреном потока радостной жизнеутверждающей энергии, которая находит выражение то в широких взлетах мелодии, то в экстатических юбиляциях, то в оживленных полифонических tutti вокально-инструментального ансамбля. Эта полная земной радости бытия песнь любви — один из примеров, как далеко иногда Шютц отходил от культовых целей в своей церковной музыке.
Магнификат «Meine Seele erhebt den Herren» и двухчастный цикл «Ich danke dir, Herr, von ganzen Herzen» принадлежат к следующему выпуску Духовных симфоний, опубликованных Шютцем значительно позже, в 1647 году. В симфонии «Meine Seele erhebt den Herren» преобладает ариозно-речитативное письмо исключительной красоты и пластичности. Музыкальная декламация Шютца исполнена то глубокой нежности, то торжественного пафоса, то ликования. Сочиняя на немецкий текст, композитор стремился достичь естественной выразительности музыкальной фразы на родном языке. Вместе с тем, Шютц развивал и традиции итальянского мадригала: смысл слова у него, как правило, совпадает с мелодическим контуром. При слове «вознес» мелодия устремляется вверх, «смиренные» — падает, «радуется» — украшается фиоритурой и т. д. Особенно эффектна имитация эха на словак; «lasst die Reichen leer» («отпустил богатых ни с чем»), где «leer» («ни с чем») повторяется несколько раз все тише и тише, до полного исчезновения звука.
Благодарственный по тематике двухчастный цикл «Ich werde nicht sterben» отличается яркостью контрастных эпизодов. Рассказ о спасении от смерти интерпретируется композитором как развернутый музыкально-драматический монолог, часто переходящий в прямую речь. Страстный призыв в кульминационном эпизоде первой части с его взволнованным прерывающимся речитативом, в котором ясно слышны интонации мольбы («О, Ilerr, о, Herr, errete meine Seele»), напоминает лучшие страницы опер Монтеверди. Эта симфония сконцентрировала в себе весь круг вокальной лексики раннего барокко: здесь и краткие, ритмически упругие, волевые образы, и широкая виртуозная кантилена, и развитые вокально-инструментальные ансамбли, в которых партия певца приобретает инструментальную подвижность, а инструменты — вокальную выразительность.
Вместе с Шютцем в лютеранскую церковь приходит светская по своим стилистическим истокам, концертная по назначению музыка. Известный исследователь творчества Баха Альберт Швейцер писал, что со времени Шютца богослужение в протестантских городах приобретает тот же смысл, что театр у древних греков: он становится обиталищем не только религии, но и искусства. Духовные симфонии Шютца были, собственно, первыми немецкими кантатами, хотя термин «кантата» в то время еще не был в употреблении.
Если термин «кантата» применим к духовным симфониям, то «Семь слов», скорее, оратория. Тематически это произведение приближается к жанру Страстей: текст представляет компиляцию эпизодов, взятых из четырех Евангелий, повествующих о последних словах Иисуса на кресте. Композиция произведения простая и строгая: в торжественном обрамлении скорбных хоров и «симфоний» помещена история смерти Христа. Предельно сдержанная манера музыкального рассказа напоминает, скорее, прочтение евангельского текста, чем его драматическое воспроизведение. Повествование ведется скупыми средствами монодии — мелодических речитативов, сопровождаемых basso continuo (орган). При всей точности и тонкости музыкальной декламации выразительные акценты расставлены сдержанно и деликатно. В изложении событий Шютц придерживался лаконичного текста писания. От лица евангелистов поют то сопрано, то альт, то тенор, и только в наиболее патетических местах два раза (на словах Иисуса «Господи, для чего ты меня оставил?» и при описании смерти Христа) они объединяются в ансамбль. Партия Христа на всем ее протяжении сопровождается дуэтом скрипок, которые неназойливо выделяют из контекста слова Христа.
Оригинальность замысла Шютца в том, что лирический «комментарий», составляя контраст к сдержанности основного повествования, выведен за пределы сюжета, образуя его двойную «раму»; вступительный хор и симфония вводят слушателя в атмосферу событий, заключительная симфония и хор оставляют его в настроении светлой и торжественной печали.
Оратория «Семь слов», написанная, как полагают, не раньше 1645 года, относится к группе наиболее значительных и зрелых музыкально-драматических творений Шютца; в ней проявились лучшие стороны его глубокого, одухотворенного искусства, в котором все эффектное безжалостно принесено в жертву простому, сильному и возвышенному.
Хотя Шютц считал себя учеником Джованни Габриели и Монтеверди, и был им в действительности, активно восприняв все то новое, что рождалось в Италии на рубеже XVII века и принимало черты стиля, известного позже как музыкальное барокко, природа его дарования оказалась настолько сильной и самобытной, что, оставаясь до конца жизви убежденным сторонником итальянского «нового стиля» и работая его средствами, он парадоксальным образом оказался первым подлинно немецким композитором, основателем национальной школы. Это получило убедительное подтверждение много лет спустя после смерти Шютца, когда стало очевидно, что его путь был магистральным для всего периода барокко в Германии и достиг кульминации в кан-татно-ораториальном творчестве И. С. Баха.
М. Давиденко