Р. Шуман, Элизабет Шварцкопф - Любовь и жизнь женщины. Круг песен

Р. Шуман, Элизабет Шварцкопф - Любовь и жизнь женщины. Круг песен

Альбом: 1 пластинка
Размер: 12" (гигант)
Запись: г.
Тип записи: стерео
Оборотов в мин.: 33
Состояние (диск/конверт): очень хорошее / очень хорошее
Производство: Россия
Фирма: Мелодия

Р. ШУМАН (1810—1856)
I сторона
Любовь и жизнь женщины. Вокальный цикл на слова А. фон Шамиссо, соч. 42
1. Взор его при встрече (1.57)
2. Он прекрасней всех на свете (3.02)
3. Не знаю, верить ли счастью (1.30)
4. Колечко золотое (2.01)
5. Милые сестры, сбудется скоро (1.55)
6. Милый друг, смущён ты (4.07)
7. Нежно прильни ты к сердцу (1.21)
8. Ты в первый раз наносишь мне удар (3.58)

II сторона
Круг песен. На слова Й. фон Айхендорфа, соч. 39
1. На чужбине 1 (2.02)
2. Интермеццо (1.31)
3. Встреча в лесу (2.27)
4. Тишина (1.32)
5. Лунная ночь (3.41)
6. Прекрасная незнакомка (1.25)
7. В замке (3.06)
8. На чужбине II (1.13)
9. Тоска (2.27)
10. Сумерки (2.42)
11. В лесу (1.33)
12. Весенняя ночь (1.16)

Элизабет Шварцкопф, сопрано
Джеффри Парсонс, фортепиано

Изготовлено по лицензии фирмы EMI Records, Великобритания

«Едва ли я смогу передать Вам, какое это наслаждение — писать для голоса — по сравнению с сочинением для инструментов — и как во мне все волнуется и бурлит, когда я погружаюсь в работу», — эти слова Роберта Шумана как нельзя лучше раскрывают ту атмосферу творческого подъема, в которой он жил в счастливом для него 1840 году. Этот год — год долгожданного брака с горячо любимой им Кларой Вик — стал годом песен в его творчестве. Открыв новые горизонты фортепианной музыки в сочинениях 30-х годов, Шуман обратился к песне — жанру,- как бы завещанному ему великим предшественником — Францем Шубертом. Напряженность внутренней жизни, обостренность чувств, стремление запечатлеть тончайшие оттенки душевных движений — все эти черты фортепианной музыки Шумана продолжают развиваться в его вокальном творчестве. Колебавшийся в начале жизненного пути между музыкой и литературой, Шуман получил возможность как бы реализовать свой тонкий поэтический вкус, прекрасное чувство стиха в сочинение музыки на слова любимых поэтов: Г. Гейне и Й. Айхендорфа, Дж. Байрона, Р. Бернса, И. Гете, Ф. Шиллера. Особенно близкой ему была современная немецкая романтическая поэзия: циклы на слова Г. Гейне («Любовь поэта»), Й. Айхендорфа (Круг песен, соч. 39), А. Шамиссо («Любовь и жизнь женщины») принадлежат к самым совершенным созданиям композитора.
Цикл «Любовь и жизнь женщины» на слова Адальберта фон Шамиссо (1787—1838) —история любви, замужества и материнства, рассказанная от лица героини. Шуман не положил на музыку последнего стихотворения — обращения бабушки к внукам, — подчеркнув окончанием на трагической ноте (смерть любимого одним ударом разрушает счастье) романтическую идею крушения иллюзий. Музыка придала этой простой истории подлинную глубину, обостренность выражения, сочетающуюся с предельной искренностью высказывания. Вокальная речь героини очень разнообразна, она включает и речитатив, и песенные обороты, но преобладает мелодия широкого дыхания. Фортепиано — чуткий «резонатор» всех ее настроений. Особую роль играют фортепианные заключения — постлюдии — как бы дополнения «от автора», раскрывающие его отношение к происходящему.
В первой песне, «Взор его при встрече», героиня как будто всматривается внутрь себя — все внешнее для нее исчезло («С тех пор, как я его увидела, мне показалось, что я ослепла»). Оттенок строгой простоты в аккордовом изложении фортепианной партии способствует созданию настроения благоговейной сосредоточенности.
Песня «Он прекрасней всех на свете» рождается из радостного возгласа, полетной, увлекающей за собой мелодии, которая получает широкое развитие в постоянных перекличках голоса и фортепиано.
«Не знаю, верить ли счастью» — удивительная психологическая находка Шумана. Сомнения и восторг героини он выражает в страстном драматическом монологе, где настойчивая устремленность начального порыва соседствует с интонациями неуверенности, остановками движения, сменами темпа. Образ призрачности счастья («иль это сон вижу я») концентрируется в заключении, где особенно выразительно звучит фортепиано.
«Колечко золотое» — песня невесты, самая спокойная и «счастливая» в цикле.
«Милые сестры, сбудется скоро» — песня радостного ожидания. Особенно богатая вокальная мелодия и мягкое полнозвучное сопровождение вбирают в себя многие уже прозвучавшие мотивы и фактурные элементы цикла. Итоговость, завершающий характер песни подчеркнуты ее постлюдией — это миниатюрный и тихий «свадебный марш», словно уводящий героиню к новой жизни.
«Милый друг, смущен ты» — сокровенное признание в счастье материнства. Шуман строит песню как свободный монолог, исполненный огромной внутренней экспрессии. Значительность этой «тихой кульминации» цикла сконцентрирована в неоднократно возвращающемся начальном обороте фортепианной партии — в него вливается как бы обращенная «внутрь души» интонация голоса.
«Нежно прильни ты к сердцу» — песня матери, весело играющей с ребенком. Ее простой мотив можно было бы себе представить и в детской песенке. Неожиданным контрастом к постоянно нарастающему темпу звучит медленное заключение — в нем автор как бы прощается с образом счастливой героини.
«Ты в первый раз наносишь мне удар» — последняя песня цикла. Суровая сдержанность и скорбь этого монолога напоминают о речитативах музыки XVIII века, например, у Глюка. Возвращение к музыке первой песни в фортепианной постлюдии вызвано обращением женщины к прошлому — единственному источнику ее жизни:

«Лишь прошлому внимаю я душой,
Тоски полна,
В нем вижу я далекий образ твой,
Ты жизнь моя».

Круг песен, соч. 39, составленный Шуманом из стихотворений Йозефа фон Айхендорфа (1788—1857), действительно, круг очень тесно сопряженных друг с другом образов, настроений, смысловых оттенков, интонаций. Природа, и прежде всего лес, населенный призраками и видениями, небо с темными облаками, лунный свет, ручьи в долине, старый рыцарь в замке и Лорелея, одинокие странствия на чужбине, свадебный поезд, невеста… Поэзия Айхендорфа, выросшая из немецкого фольклора, с ее точной образностью, немногословностью и чистотой стиля, оказалась прекрасным источником для музыкального воплощения. Природа, живая и одухотворенная,— подлинный герой цикла. Образ шелестящего листвой, «шепчущего» леса проходит через многие песни, создавая единую атмосферу, проникающую в партии фортепиано (здесь можно вспомнить постоянное журчание ручья в цикле Шуберта «Прекрасная мельничиха»). Часто возвращается и образ ночи, хранящей все тайны. Вообще настроение таинственности окутывает весь цикл, объединяя песни, овеянные дыханием природы, с собственно лирическими высказываниями, где «прекрасный образ» прячется «в глубину сердца» (слова из песни «Интермеццо», № 2). Тайное предчувствие счастья, скрываемое среди образов одиночества и вечной печали, только в последней песне цикла вспыхивает восторженным опьянением. Ведь этот цикл — своеобразное «послание к невесте», помолвка с которой, так же. Как и назначенный срок венчания, были еще тайной для всех. «Цикл на стихи Айхендорфа, пожалуй самый романтичный из моих песенных циклов, в нем многое связано с тобой»,— писал Шуман Кларе Вик 22 мая 1840 года.
«На чужбине» — песня странника, мечтающего о вечном уединении под сенью леса. Тема одиноких странствий пронизывает всю немецкую и австрийскую романтическую песню — от Шуберта до Малера. Начинает песню Шуман тоже с «вечного» мотива — простой восходящей попевки, символизирующей отправление в путь. Дальнейшее развитие концентрирует чисто шумановскую обостренность неизбывной горестной печали.
«Интермеццо» — лирическое высказывание, возникающее в атмосфере зыбкого и чуткого дыхания фортепианной партии.
«Встреча в лесу» —диалог с феей Рейна — Лорелеей, скачущей через темнеющий лес.
В песне «Тишина» бережность прикосновения к сердечной тайне (девушка говорит о своей любви) как бы воссоздается «осторожным» речитативом и почти невесомыми аккордами фортепиано.
«Лунная ночь» — первая кульминация цикла, кульминация полного растворения в природе и слияния с ней. Образ небосвода, «целующего» землю, раскрыт поэтом и композитором не как «аллегория любви», а как одухотворение мироздания. Фортепианное вступление вместе с дальнейшим развитием песни создают образ вечного томления в полной беспредельности звездного мира.
В песне «Прекрасная незнакомка» образ «фантастической ночи», говорящей с поэтом, предвосхищает последнюю песню цикла и создает сильнейший контраст с настроением сурового оцепенения в следующей песне, «В замке». Вечным сном спит рыцарь в своем замке, а в долине на Рейне — солнце, свадьба, музыка, только невеста плачет… Шуман не дает напрашивающегося контраста, окутывая обе строфы стихотворения строгим, даже архаическим колоритом. Сопровождение напоминает органную хоральную прелюдию, странные, причудливые звучания в концах строф акцентируют основную мысль — о вечном «диссонаисе жизни».
Песня «На чужбине». Песня начинается с той же интонации, что и предыдущая. Но теперь это простой и грустный напев: соловьи поют о невесте, умершей в ожидании на далекой родине.
В песне «Тоска» шумановская экспрессия как бы прячется в оболочку классической ясности и пластичности линий. Это еще один вариант «сокрытия тайны», развивающий сквозную линию цикла.
Мелькнувшее видение свадебного поезда и веселой охоты в песне «В лесу» исчезает в ночи, оставляя поэта наедине со своими думами.
«Сумерки» — вторая кульминация цикла, антипод «Лунной ночи». Сумерки могут превратить друга во врага — таков смысл, которым может обернуться таинственное и неведомое в природе. Мелодия и сопровождение словно блуждают в сгущающихся сумерках. Заключительный речитатив предупреждает: «Многих губит тьма ночная. Мглы страшись, будь бодр душою».
«Весенняя ночь» — краткая, но ослепительная вспышка восторга, венчающая этот едва ли не самый романтичный из шумановских циклов.
Е. Царева

Искусство прославленной немецкой певицы Элизабет Шварцкопф уже давно завоевало любовь слушателей во всем мире. Глубина интерпретации, богатейшая палитра тембровых красок, совершенная вокальная техника, полное подчинение авторскому замыслу — вот неполный перечень достоинств одной из лучших артисток послевоенных лет на оперной сцене и концертной эстраде.
Э. Шварцкопф родилась в 1915 году в польском городке Ярочине. Уже в детстве она увлекалась пением, участвовала в ученических спектаклях. В 1932 году Шварцкопф поступила в Берлинскую Высшую музыкальную школу. В начале занятий ей трудно было найти свое амплуа: она занималась как меццо-сопрано, затем в ней увидели колоратурную певицу. По окончании школы Шварцкопф становится солисткой Берлинской городской оперы, на сцене которой пела эпизодические партии. Вскоре талантливой певице доверили и ответственные партии (Мюзетта в «Богеме» Пуччини, Цербинетта в «Ариадне на Наксосе» Р. Штрауса). Совершенствованию мастерства Шварцкопф способствовали занятия с выдающейся певицей и педагогом Марией Ифогюн. Ифогюн определила амплуа Шварцкопф как лирической певицы, отшлифовала ее технику, пробудила интерес к камерному исполнительству.
В 1942 году Шварцкопф приглашена в Венскую государственную оперу. В период работы в коллективе знаменитого театра молодая певица окончательно зарекомендовала себя как выдающееся явление в европейском музыкальном искусстве.
1947 год положил начало международной известности Э. Шварцкопф. Она дебютировала на Зальцбургском фестивале, принимала участие в гастролях Венской оперы в Лондоне. В 50-е годы певица обосновалась в Лондоне, где она, в основном, выступала с концертными программами. В этот период имя Шварцкопф появляется на афишах Миланского театра «Ла Скала», Байрейтского фестиваля, лучших театров и концертных залов Европы и Америки.
Певицу приглашали для выступлений и записей лучшие дирижеры: В. Фуртвенглер, О. Клемперер, Г. Караян, К. Бём. В камерных программах Шварцкопф сотрудничала с такими замечательными пианистами, как В. Гизекинг, Э. Фишер, Дж. Мур. Творческие узы соединяли певицу и с крупнейшими композиторами Игорем Стравинским, Николаем Метнером, Карлом Орффом.
Особенно велики заслуги Шварцкопф в камерном репертуаре. В чарующем звучании ее голоса песни Моцарта и Шуберта, Брамса и Вольфа, Шумана и Р. Штрауса обретают вторую жизнь, настолько проникновенно, психологически точно раскрывает выдающаяся певица содержание маленьких шедевров великих композиторов. На предлагаемой пластинке Э. Шварцкопф исполняет два вокальных цикла Р. Шумана в ансамбле с английским пианистом Джеффри Парсонсом.