Эволюция театральной жизни: Опыт информационно-культурологического осмысления

В настоящей монографии на материале театральной жизни рассмотрены количественные закономерности эволюции художественной культуры. В свете системно-информационного подхода, основу которого составляет "принцип максимума информации", проанализирована история театра и драматургии России и Западной Европы XV--XX веков. Изучены долговременные и быстротекущие (периодические) компоненты эволюции, внутренние и внешние взаимодействия в национальных театральных школах. Эмпирически установлено наличие лидирующих школ, школ промежуточного типа и "догоняющих" национальных школ в истории театра и драматургии. В рамках дедуктивных моделей определены и эмпирически проанализированы такие важнейшие эволюционные тенденции, как рост рефлексивных процессов ("самоотражение" творческого процесса) и централизация (появление в системе "кристаллизационного начала", управляющего дальнейшим ее развитием). По 9 театральным школам европейских стран XV--XX вв. проанализированы биографии 737 деятелей театра (режиссеров, актеров, теоретиков и критиков) и 580 драматургов. Эволюцию русской театральной культуры отражают данные о 2004 театральных деятелях и 412 драматургах. В приложении помещены иллюстративные графики и таблицы.

Монография адресована преподавателям, аспирантам, студентам, изучающим культурологию, эстетику, историю искусств, и всем интересующимся вопросами эволюции и динамики художественной жизни.

Вместо предисловия

СОВРЕМЕННОЕ ГУМАНИТАРНОЕ МЫШЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ЭМПИРИЧЕСКОЙ ЭСТЕТИКИ

Казалось бы, кому это нужно -- ворошить прошлое (и к тому же в такой специальной и, вроде бы, "захолустной" области, как история искусства), да еще с применением математического аппарата? И приведет ли это к чему-то полезному? А значит -- кому нужна данная книга?

В кругах профанов, да и в обширной "околонаучной шобле" бытует мнение, что пользы от математики в гуманитарной области никогда не было, да и в будущем -- тоже не предвидится, что гуманитарная наука -- это особая сфера мышления, в которую на должны вторгаться точные и естественные науки. Более того, некоторые матерые "гуманитарные экстремисты" даже договорились до того, что и не должно быть никакой пользы от гуманитарных наук: ведь это просто "игра ума" (или, быть может, "игра стеклянных бус" по Г.Гессе?). И с ними оказываются вполне созвучными "технократические" взгляды -- что, дескать, имеется некая "магистральная линия" научно-технического прогресса, и его траектория проходит через "оборонку", нанотехнологии и "сколковские" проекты, каким-то боком слегка касаясь "когнитивных наук", а далее -- в Космос, к его (<завыванию> -- зачеркнуто) завоеванию! А все остальное, мол, это "обочина", где иногда зачем-то еще устраиваются какие-то "пикники" -- совершенно ненужные!

* * *

В руках читателя -- одна из книг, опровергающих эти расхожие взгляды. Она конкретно показывает, как новый, "незамыленный" взгляд на старые, традиционные материи -- способен мгновенно изменить ситуацию, складывающуюся в целых научных областях. Новое -- возникает неожиданно -- там, где, вроде бы, ничего нового и не ждали, и чаще всего возникает оно совсем далеко от "протоптанной" магистральной тропы.

Такое было уже давно, и история могла бы (<излечить> -- зачеркнуто) научить многих "магистральных (<литейщиков> -- зачеркнуто) линейщиков". Вот классические примеры:

-- На закате Средневековья, когда была так славно отработана "магистральная тропа" птолемеевской геоцентрической астрономии, -- вдруг Коперник предлагает новую, геоцентрическую концепцию мироздания. Она пока что хуже описывает движение планет, -- но все-таки побеждает, ибо она лучше соответствует духу пришедшей эпохи Возрождения.

-- Первая половина XIX века -- эпоха паровых машин, начинающейся индустриализации, etc., -- и тут некто Георг Ом открывает свой (теперь знаменитый) закон, связывающий линейной зависимостью электрический ток -- с напряжением. Конечно, это признается "лженаукой", -- ибо такие "эфемерные материи", связанные с электричеством, -- не могут объясняться столь просто, -- и потому ректор университета (великий философ Г. В. Ф.Гегель) увольняет Ома с работы, лишая куска хлеба великого физика.

-- Начало XX столетия, и здание науки физики кажется целиком построенным, осталось "дошлифовать" лишь какие-то мелкие детали. И никто не ожидает, что истинно новое -- будет именно в этих деталях, в том числе в природе фотоэффекта и в смежных феноменах, из которых потом вырастет квантовая теория.

-- Уже на памяти автора этих строк, в середине XX века, "локусом" всех интересов была электроэнергетика -- с мощными водосливами гидростанций, а также величаво шагающими сквозь поля линиями передач, и т.п. (и автор сам является потомственным энергетиком и в юности испытывал подобные восторги). И где-то на периферии находились проблемы крохотного атомного ядрышка, которые совсем скоро станут страшно важными! (и действительно страшно -- в свете ядерного оружия, ярком и зловещем).

-- И снова на памяти автора этих строк -- вторая половина XX века, -- когда на фоне колоссальных достижений ядерной физики -- кажутся столь несущественными всякие "мелкие процессы" в кристаллах (а из этих процессов вскоре вырастут полупроводниковая техника и многое другое) -- и оптические явления в средах (помнится, будучи студентами, мы скептически относились к признаниям нашего лектора -- крупного физика, стремившегося получить когерентные источники излучения, -- а теперь без лазеров мы не мыслим нашей повседневной жизни)…

Перечень таких примеров можно было бы продолжать и продолжать…

К пониманию социальной важности процессов в духовной сфере, и в частности в сфере культуры, -- еще не пришло подавляющее большинство "научной братии", -- не говоря о братии "околонаучной", журналистской и т.д. и т.п. и др(яни). А между тем процессы эти оказываются все более важными: ведь и ставшие регулярными дефолты, и экономические кризисы, и многие войны, и всевозможные революции (например, волна переворотов, прокатившаяся в 2010--2011 гг. по странам Магриба) -- кажутся необъяснимыми, если не принимать во внимание требования со стороны того, что именуется "Zeitgeist" -- дух эпохи, диктующий ей должные социальные и экономические изменения. [Впрочем, об этом писал еще Макс Вебер более 100 лет назад.].

Только в последние 10--15 лет стало приходить понимание того, что именно культура является главным "рычагом", способным изменить социальное бытие к лучшему (либо, наоборот, к худшему, либо, чаще всего, к консервации status quo). Мы имеем в виду, прежде всего, Международный проект "Culture Matters" ("Культура имеет значение", с разделом "Как политика может изменить культуру и спасти ее от самой себя"; проект выполнялся большим коллективом исследователей под руководством Л.Харрисона и С.Хантингтона). Увы, понимание этой истины не стало достоянием большинства культурологов, которые предпочитают оставаться в своих старых "экологических нишах" (или норах?). Вклад в изменение сложившейся ситуации -- одна из задач данной книги.

* * *

А между тем новая наука о культуре проходит стадию своей "тихой революции". (Подобную "подготовительную стадию" проходила атомная физика в первой трети минувшего века.) Тут главенствуют методы эмпирической эстетики, совершающие триумфальное шествие и завоевывающие все новые и новые области. Уже установлена связь между столь (ранее) далекими областями, как стиль архитектуры -- и стиль социально-политического "климата" в любом обществе. Так, крупнейший ленинградский культуролог С. Ю.Маслов еще в 1983 году писал, основываясь на рассчитанной им связи, что "по творчеству И.Джонса или Леду можно было бы предсказывать победу Английской или Французской революции". Причем связь эта базировалась, казалось бы, на совсем не-культурологическм основании -- на периодическом доминировании лево- и правополушарного стиля мышления -- и в искусстве, и во всей жизни общества. (Кое-что на эту тему читатель найдет и в данной книге.)

Кстати, совсем недавно наш немецкий коллега и друг, семиотик Мартин Крампен, побывав на конференции в Москве, был потрясен сходством советской архитектуры сталинской поры -- с архитектурой гитлеровского рейха. Он даже предлагал провести совместное кросс-культурное исследование на эту тему, -- каковое, конечно же, не состоялось по многим причинам. Но он самостоятельно провел замечательное эмпирическое исследование, показавшее, что и на современных немцев нацистская архитектура по-прежнему оказывает столь же мощное воздействие, как и в былые времена. [Так что недаром главный зодчий рейха -- любимец фюрера Альфред Шпеер, пребывая после войны в тюрьме Шпандау, цинично возмущался, что его архитектуру считали выражением нацистской идеологии, -- ибо в действительности его архитектура, как он полагал, сама являлась нацистской идеологией!].

Методы современной эмпирической эстетики позволяют даже прогнозировать развитие международных конфликтов, включая войны. Это прекрасно показал наш бельгийский коллега Роберт Хогенраад, начавший с исследований конфликтов между персонажами прозаических произведений -- и пришедший к количественному анализу психологической обусловленности Первой и Второй мировых войн, Берлинского, Карибского и Иракского кризисов и др. Во всех этих случаях компьютерный контент-анализ текстов (романов, новелл, переписки, газетных публикаций и т.д.) позволяет измерять ту "атмосферу", в которой протекают конфликты.

Вот как раз таким внутрисистемным связям: между разными ветвями единой системы культуры -- и посвящены многие разделы данной книги. И такие связи неслучайны: о них писал еще сто лет назад Г.Вёльфлин, а уже во второй половине минувшего столетия -- Ю. М.Лотман, трактовавший культуру как "совокупность ненаследственной информации", находящейся в распоряжении социума, -- так что связи внутри этой совокупности неизбежны, и теперь мы можем их количественно измерять.

Более того, на современном этапе стало реальным решить проблему "двух культур", сформулированную еще Чарлзом Сноу в 1960-х годах: устранить противостояние естественных (и точных) наук с одной стороны, и гуманитарной сферы (включая искусство) -- с другой. Это противостояние возникло уже несколько столетий назад, -- когда закончилось гармоничное, взаимосогласованное сосуществование науки и искусства, наук о природе -- и о духовной жизни человека, идущее еще от Античности. И, пожалуй, последним "объединителем" обозначенных "двух культур" был Леонардо. После него эти две сферы стали расходиться, все более усиливая свою "специализацию" и все более усугубляя конфликт между своими "стилями мышления". (Их расхождение количественно проследил крупнейший американский эстетик Колин Мартиндейл в своей классической книге "Муза, работающая по часам", опубликованной еще в 1990 году.)

Сейчас начинается ликвидация такого противостояния, причем движение идет одновременно по разным линиям. На наш взгляд, наибольший прогресс достигнут по линии "системно-информационного подхода", основанного еще в 1980-х годах нашим выдающимся "системным психологом" Г. А.Голицыным: ведь именно информация является "субстратом", общим для самых разных систем, -- принадлежащих как к миру физическому, так и к миру духовному. А идя дальше, -- можно подойти и к реализации знаменитой "программы Эйлера", сформулированной этим великим ученым более двух столетий назад: теоретически "сконструировать" весь Универсум, пользуясь логико-дедуктивным методом и исходя из самой общей, фундаментальной аксиоматики. (В наши дни роль такой аксиоматики мог бы играть "принцип максимума информации", составляющий базу системно-информационного подхода, и данная книга находится в русле этого подхода.)

Но это -- еще далекие (хотя, быть может, и не очень) перспективы. А пока -- идет приближение к ним, равно как и к решению многих более "приземленных", практических задач (в том числе задач социального прогнозирования, а также социальной и культурной политики, ключи к которым предложены, в частности, в упомянутых трудах С. Ю.Маслова и Л.Харрисона). Тут методы эмпирической эстетики могут использоваться в особенности эффективно, опираясь на системную обусловленность всех социально-психологических процессов (и прежде всего процессов художественного творчества), реализуемую через посредство уже упоминавшегося феномена межполушарной асимметрии. В предлагаемой читателю книге этим процессам уделено особое внимание, -- и это правильно, ибо чередование полос лево- и правополушарного доминирования пронизывает эволюцию социума в целом, от его политической жизни -- до жизни театральной. Так что "дружба" эмпирической эстетики -- с биологией, как ни странно, оказывается чрезвычайно плодотворной! [И тут напрашивается параллель -- с уже упоминавшимся зарождением лазерной физики: ведь оно тоже произошло на давно "ухоженном" поле, где, вроде бы, не следовало ожидать каких-либо принципиальных новаций.].

Можно было бы приводить много других примеров, относящихся к методам эмпирической эстетики, равно как и оригинальных сюжетов, развиваемых в данной книге. Но -- пусть читатель получит удовольствие от самостоятельных открытий в процессе чтения! Ведь со-творчество, по свидетельству системно-информационного подхода, -- это один из сильнейших источников наших положительных эмоций!

* * *

Эту книгу написал еще молодой исследователь (см. фото на обложке), -- однако уже вступивший на путь интеграции гуманитарного и естественно-научного знания. Тимофей Коваленко начинал свои исследования как сугубо традиционный специалист по теории и истории культуры, -- но постепенно та "жажда истины", которая только и должна двигать настоящим ученым (и которая, увы, уже утрачена большинством наших коллег), привела его к концепциям и инструментарию эмпирической эстетики. И результаты, уже полученные им на этом пути, -- впечатляют!

Пусть пока у немногих молодых исследователей хватает смелости (и таланта!) вступить на тропу междисциплинарности, -- но, думается, данная книга приведет к росту числа новаторов. Пожелаем же им -- как и автору предлагаемой книги -- успехов на благородном поприще научной интеграции, цель которой -- построение единой системы знаний о природе, человеке и обществе!

Издание: обложка.
Параметры: формат: 60x90/16, 248 стр.